Кэтрин О`Нил - Эротическое дежа-вю
– Мне нравится это, – задыхаясь, шептала она. – Мне никогда и ничто еще так не приходилось по вкусу. – Затем, после небольшой паузы, преодолев страх и свои комплексы, она взмолилась: – Давай сделаем это еще раз. Покажи мне то, чему ты учил меня накануне.
Он так и поступил. Показывал ей запретные вещи. Немногие люди осмеливались даже говорить о них. Это было море чистого наслаждения, шокирующая утонченность. Он научил ее приемам, которые испокон веков были известны только опытным куртизанкам. Ведь страсть и освобождение женщины могут превратить акт соития в высокое искусство, они сделают ее неотразимой, и даже самые многоопытные мужчины не в силах будут устоять перед ней. Они будут сметены ее возможностями, ее наслаждением, той радостью, которую она дарит и получает, ее способностью превращать самые безумные мечты в реальность.
Селия не могла насытиться. Она все время жаждала большего. Она перекладывала его слова на свою музыку, и вместе они создавали гармоничную, прекрасную симфонию души и тела. Она ласкала его языком в самых запретных местах, исполняя все прихоти своего повелителя, не забывая при этом и о себе. Селия так быстро вошла во вкус, что нетрудно было поверить, что давным-давно она уже познала все тонкости искусства любви и сейчас просто вспоминала забытое. Охваченная желанием отдать всю себя и еще большей жаждой – получить, она олицетворяла собой само искушение – чувственное и сладострастное. Грешная и невыносимо прекрасная, она лежала на влажных, скомканных простынях с разметавшимися по подушкам волосами. Плавные линии ее зрелого тела манили и обещали ни с чем не сравнимое блаженство. А доверчивость и усердие, с которым она поглощала его семя, помноженные на изобретательность и чувство юмора, лишний раз доказывали, что эта женщина была создана для любви.
Каждый раз все с большим воодушевлением она спрашивала, что же дальше, словно никак не могла насытиться – ни его сексуальными причудами, ни им самим. Она опасалась, как бы Тайлер каким-то непостижимым образом не исчез навсегда.
– А когда мне надоест дразнить тебя, – прошептал Ройс, целуя ее в губы, – я раздвину твои ноги… – Он обхватил рукой свой вздымавшийся к небу член и погрузил его в раскрытое лоно. Селия была настолько влажной, что, несмотря на внушительные размеры фаллоса, она приняла его внутрь с легкостью, устремившись навстречу тому, что не должно было покидать ее тела. – Я буду делать это, пока ты не забудешь, как тебя зовут… пока не станешь желать только одного меня…
– Я всегда хотела только тебя, – горячо зашептала Селия.
И он вновь закрыл ей рот глубоким, страстным поцелуем, чтобы еще раз окунуться в дурманящий аромат ее дыхания. На этот раз Ройс не торопился: как истинный влюбленный, он неспешно упивался ее поцелуями, проводя руками по разгоряченному телу, чтобы сполна насладиться шелковистой кожей своей возлюбленной и нежностью ее губ. Ибо того глубокого удовлетворения и покоя, которое он испытывал, находясь внутри ее тела, Ройсу было мало.
От этой мысли ему стало нехорошо. Он попытался возобновить прерванный разговор, стараясь заглушить в себе нарастающую тревогу. Ройс вдруг ясно осознал, что отчаянно нуждается в Селии, а это не входило в его планы. В смятении он отпрянул от ее губ. Он не собирался заходить так далеко. Во всяком случае, эмоционально. Слишком многое было поставлено на карту. Его план должен сработать, иначе он по– 169 теряет все. Ему необходимо взять себя в руки и вновь стать хозяином положения.
Однако Селия, словно догадавшись о чем-то, с силой притянула его к себе. Обратно, в теплые объятия. К мягким губам, от которых он так безуспешно пытался бежать. Ройс не хотел чувствовать к ней нежность. Горящий отпечаток его ладони на ягодицах своей рабыни – вот что он желал видеть. Конечно, он и не думал причинять ей боль, просто мысль о собственном клейме на ее нежной коже возбуждала его. Однако Ройсу все сложнее было бороться с глубокой привязанностью, которую он начал испытывать к Селии. Трудно было поверить в то, что он, человек, гордящийся своей непоколебимой силой воли, мог так легко попасться на крючок любви. Но такова была сила ее притягательности. Ройс собирался очаровать эту женщину и полностью подчинить своей воле, а в результате он сам безнадежно влюблялся в нее.
Он позволил себе потерять контроль над собой. Эта правда открылась ему с пронзительной ясностью. Он больше не был хозяином своего будущего. Отныне судьба вела его сама.
Селия провела пальцами по волосом Ройса и прижалась к нему еще сильнее. Их сердца бились в унисон.
– Это было замечательно, – прошептала она. – Лучше не бывает.
– Что ты видела? – неожиданно спросил ее Тайлер. Она действительно что-то видела. Но как он об этом узнал?
– Что-то… неприятное, тревожное.
– Расскажи.
– Мне кажется, я знаю, почему Рашид хотел, чтобы Шарлотта потеряла голову от любви к нему и сексу, да так, что ради этого готова была пойти на все. Ты не раз говорил, что Шарлотта знала Гибралтар как свои пять пальцев. Ей были известны скрытые от людских глаз расщелины в скалах, где незаметно могли пристать корабли. Пещеры, удобные для того, чтобы прятать боеприпасы.
Тайные проходы, по которым можно было легко проникнуть внутрь английских укреплений. Она обладала всей информацией, необходимой для захватчиков, готовых напасть на англичан с моря. Именно эти сведения и должен был добыть Рашид. Он был тайным агентом – шпионом. Его подослали марокканцы, чтобы он соблазнил Шарлотту и выведал все, что знала только она. Он хотел заставить ее предать свою семью, родину. Гибралтар. Разве ты не понимаешь, что для нее это стало бы равносильно самоубийству?
Ройс в задумчивости молчал, нежно поглаживая ее плечо.
– Да. Это похоже на правду. Скорее всего все так и было. Но что же случилось потом? Она сдалась? Предала Гибралтар?
– Конечно, нет. Она всем сердцем любила это место.
– Значит, ему пришлось найти другой способ убедить ее.
– Мне кажется, что Рашид отвез куда-то Шарлотту. Я видела кое-что еще. Шарлотта и Рашид вместе, но не здесь. В другом месте.
– Где?
Селия закрыла глаза и сосредоточилась.
– Город, расположенный на холме, за высокой стеной. Белые дома под палящим солнцем. Лабиринт извилистых улочек. Мужчины в восточных халатах, женщины в чадрах. Верблюды, рынки под открытым небом. Одно здание проступает особенно четко. К нему ведет узкая деревянная лестница. Дверной проем украшен ярким орнаментом. Небольшая комната с оштукатуренными стенами. Я лежу на кровати, но… практически ничего не вижу. Толи в комнате темно, то ли у меня завязаны глаза. Я знаю, что Рашид сидит рядом, но все остальное окутывает мрак.
